ПРАВОСЛАВНЫЙ КАЛЕНДАРЬ

РЕДАКЦИЯ АЛЬМАНАХА

ПОПЕЧИТЕЛИ

ДИЗАЙН-СТУДИЯ

СХЕМА СТАРОЙ РУССЫ

СПРАВОЧНОЕ БЮРО ГОРОДА

ПОГОДА В РЕГИОНЕ

ССЫЛКИ

КНИГИ

(виртуальный  читальный зал)

И. Н. Вязинин Кандидат исторических наук   Старая Русса в истории России Новгород “Кириллица” 1994

На юго-восточной окраине Старой Руссы близ соляных озер когда-то был окруженный тенистыми садами, пестрыми огородами да яркими цветниками Петропавловский девичий монастырь. С незапамятных времен стояла в нем двухэтажная деревянная церковь. За южными стенами обители дымились многочисленные солеварни, а недалеко от входа в нее шумела торговая площадь.

Груды пепла остались на месте монастыря после вторжения шведов. Лет через сто церковь восстановили, но она снова сгорела в конце XVIII в. А тут еще солеваренный завод построили на противоположной стороне города. Правда, до 1836 г. отсюда соленую воду для него подавали. А то бы и совсем жизнь замерла близ соляных ключей. Источники же еще долго поражали воображение тех, кому довелось наблюдать их, о чем мы уже говорили в главе о солеварении.

Однако еще в процессе солепроизводства народ заметил целебные свойства источников и издавна пользовался ими для лечения различных болезней, не говоря уже о знахарях и ворожеях.

1815 г. Город посетил известный врач Федор Петрович Гааз, незадолго перед тем опубликовавший книгу об открытии целебных вод в Железноводске и Ессентуках. Имя это сейчас мало известно, но тогда оно звучало по России. Гааза даже называли “святым доктором”. Поскольку он был первым ученым-исследователем старорусских вод, расскажем о нем поподробнее.

Ф. П. Гааз прибыл в Россию по приглашению из Вены в 1804 г. Это был 23-летний преуспевающий врач по глазным болезням. Вскоре он уже работал главврачом Павловской больницы в Москве, занимался частной практикой. Услышав о целебных свойствах кавказских минеральных вод, добрался до них, обследовал, изучил и в 1811 году описал в книге. С началом Отечественной войны оказывал помощь в госпиталях и числился военным лекарем. По-видимому, в этом качестве он и прибыл в Старую Руссу.

Увидев здешние источники, ученый исследовал их, познакомился с “чудесно исцеленными”. По приезду в Петербург составил подробный доклад. Однако чиновники медицинского ведомства скептически отнеслись к выводам незаурядного специалиста, “надоедавшего” все новыми проектами улучшения здравоохранения. Через несколько лет мы снова встречаем Федора Петровича в Москве, а затем в “Комитете попечительства о тюрьмах”. С 1828 года он фактически стал его главным врачом.

Выдающийся юрист того времени А. Ф. Кони подчеркивал: “Пример трогательного человеколюбца Гааза, отдавшегося всецело делу помощи заключенным, утешению их и заботе о них, вызывает глубокое сочувственное к себе отношение”. Доктор ездил каждую неделю в этапную тюрьму на Воробьевы Горы для осмотра и проводов очередной партии. И неизменно привозил с собой корзину съестных припасов для женщин. Выслушивая упреки за “глупое баловство преступниц”, отвечал: “Кусок хлеба и грош даст всякий, а конфетку и апельсин, доставляющие удовольствие — никто”.

Гааз добился облегчения кандалов, обшивки колец на руках и ногах кожей или сукном. Требовал их полной отмены. Но власти согласились лишь освободить от кандалов дряхлых и увечных. По его настоянию прекратили сбривание волос с половины головы заключенного. По инициативе доктора и под его наблюдением перестроили пересылочную тюрьму, организовали при ней больницу. Он лично заботился о пациентах, добился разрешения иметь женский персонал. Впервые в мировой практике устроил здесь же библиотеку, затем школу для детей арестантов и безнадзорных. Эти начинания постепенно распространялись по всей России.

На склоне лет, по свидетельству А. И. Герцена, это был преоригинальный чудак. “Старый, худощавый, восковой старичок в черном фраке, коротких панталонах, черных шелковых чулках и башмаках с пряжками, казался вышедшим из какой-то драмы XVIII столетия”.

Хоронили 73-летнего “тюремного доктора” на казенный “полицейский счет”, как нищего. Но проводить его вышла вся Москва... На надгробном камне Введенского кладбища золотом горят лишь три слова его духовного завещания потомкам: “Спешите делать добро!”

1824 г. Отыскивая следы каменной соли, старорусскими минеральными водами заинтересовался горный инженер И. П. Чайковский (отец гениального композитора). В статье, напечатанной в “Горном журнале”, он отметил высокую ценность “добротнейших рассолов”.

1828 г. В связи с ревизией военных госпиталей в Старую Руссу прибыл лейб-медик Г. Раух. Случайно он оказался свидетелем того, как дети и взрослые “пачкались в грязной яме” заброшенного соляного источника. На свой недоуменный вопрос Раух получил ответ, что “солоник исцеляет краснуху, ломку костей и другие хвори”. Лейб-медик вспомнил о Гаазе. И, основательно исследовав источники, поговорив со многими исцеленными, убедился, что тот был прав.

Среди избавившихся от недугов оказались: пятилетняя дочь генерала артиллерии Мевеса, излечившаяся от золотухи и хронического воспаления глаз; новгородский гражданский губернатор Сумароков, страдавший “ломотой поясницы и ног” и геморроидальными припадками; пожилой мастер солеваренного завода Генар, которого долгое время мучили удушье и кашель. Его же рабочие заверяли лейб-медика, что только от пребывания в соляных парах они исцелились “от разных кожных хворостей”.

По возвращении в столицу Раух предложил состоятельным больным привозить старорусскую воду и ею пользоваться. Хорошие результаты еще более утвердили его в мысли о необходимости строительства здесь целебных ванн. Его поддержали военный министр Чернышев и начальник штаба военных поселений Клейнмихель. Дал предварительное согласие и император.

1828 г., спустя сто лет, был принят за дату основания курорта. Тем более что, привлекая дармовую рабочую силу, уже летом начали расчистку заброшенной монастырской территории и подготовку строительной площадки.

1830 г. 6 января генерал-адъютант Г. А. Клейнмихель писал штаб-доктору поселений К. X. Даллеру: “Государь повелевает... отправиться в Старую Руссу и, пригласив тамошних медицинских чиновников и аптекарей, исследовать посредством анализировки составных частей воду в соляных озерках города и окрестностях, сделать ясное описание и определить целительную силу сей воды, в каких именно болезнях может быть употребляема с пользою? Ежели окажется, что вода действительно имеет целебные минеральные части, то Его Императорское Величество предполагает устройство таковых ванн”.

6 апреля на столе Клейнмихеля лежала довольно подробная справка с топографическим описанием местности, свойств воды, ее химического состава, воздействия на организм человека и болезни. Перечисляя целебные свойства воды, Даллер называет излечиваемые болезни в такой последовательности: золотуха, лишаи, чесотка, затвердения и завалы брюшных внутренностей, отправления воротной системы, опухоли членосоединений и затвердения разного рода, боли сопряженные с маточными очищениями, застарелый ревматизм и подагра, недуги нервной и мочегонной систем, желчные и венозные...

После доклада императору, создали специальный комитет в составе штаб-доктора Даллера, архитектора Стасова, профессоров медико-хирургической академии Петербурга Нелюбина и Савенко, которые как “чиновники бывали на Кавказских минеральных водах и имеют в этом самые основательные познания”; директора работ Главного штаба военных поселений полковника Рерберга.

30 апреля генерал-адъютант “по Высочайшему повелению” поручил Василию Петровичу Стасову совместно с другими членами комитета составить “проект устройства ванн при Старорусском соляном источнике... и начертание вновь предполагаемых улиц” на этом участке.

26 августа проект “Заведения минеральных вод” в Старой Руссе был утвержден Николаем I, но вспыхнувшая холерная эпидемия, а затем восстание военных поселян задержали строительство.

1834 г. Вступило в строй первое ванное здание, небольшое сооружение на 8 ванн для высшего класса, и бассейны-купальни: на 10 женщин и в два раза больше на 20 мужчин низших классов. Общая пропускная способность 600 человек в день. Вода подогревалась паром. Однако привилегированные слои общества с пренебрежением отнеслись к появлению отечественного курорта и предпочитали лечиться за границей. Первыми пациентами стали раненые и больные солдаты.

1837 г. Появилось второе здание на 12 кабин с терракотовыми ваннами, предназначенное для лечения высшего класса, называлось оно “дворянским”.

1839 г. Окончено строительство третьего здания, так называемого “кадетского” корпуса для воспитанников учебных заведений. В этом же году открылось отделение на 3 кабины, по две ванны, для грязелечения. Слава нового курорта быстро росла. Число лечившихся в течение сезона, то есть с 20 мая по 20 августа, достигло 1070 человек.

Старорусские воды привлекли внимание известного естествоиспытателя Э. И. Эйхвальда. Их описал и дал научную оценку профессор медико-хирургической академии А. П. Нелюбин. Появилась книга А. Е. Воскресенского “Город Старая Русса и его соляно-минеральные источники”. О действии и употреблении местных лечебных вод написал О. П. Вельц... Речь шла, главным образом, о трех источниках, получивших позднее наименования “Озерный” или “Старый”, “Директорский”, “Неизвестный” или “Бауэровская шахта”.

1846 г. При расчистке Директорского источника на глубине 8 сажен (свыше 11 метров) среди обвалившегося в трубу кирпича и земли, вытащили небольшую медную позолоченную иконку 1,5 вершка на 1 вершок (6,6 см. X 4,4 см) св. Кирика и Иулитты, а с нею чугунное ядро и кости. Вероятно, это была святыня какой-либо насельницы древней обители, или благочестивого старорусца, вросшая вместе с их костями в землю.

Стали почитать эту святыню, прежде всего, сами рабочие, ибо до того момента у них не оставалось надежды на исполнение задания. Затем построили здесь часовенку над самим источником и поместили в небольшом иконостасе среди изображений страданий святых мучеников. С тех пор каждое лето при открытии сезона 20 мая здесь служили молебен. Редко кто обходил часовенку, приехав лечиться. Установился добрый обычай — помолиться перед иконкой вначале лечения и после него, испить соленой водицы из источника, хотя она была и горьковатой на вкус.

Деревянная часовенка постепенно ветшала, несколько раз ее подновляли. Наконец решили возвести каменную. Боясь за слабый грунт, поставили новую часовню в стиле XVII столетия недалеко от старой, и 15 июля 1914 года, в день памяти мучеников, она была торжественно освящена... Уже перед Великой Отечественной часовню разобрали. 22 мая 1991 года во время впервые отмечавшегося после долгих лет забвения праздника открытия летнего курортного сезона торжественно заложили первый камень будущей часовни святых Кирика и Иулитты.

1854 г. Заведение из военного ведомства было передано в удельное, ведавшее собственностью императорской фамилии. Внимание к здравнице, естественно, повысилось.

1857 г. С целью увеличения притока свежей подземной воды было закончено бурение нового артезианского колодца — “муравьевского”, украсившего курорт своим фонтаном. По распоряжению Министра государственных имуществ Муравьева было закончено возведение двух этажного каменного здания гостиницы или, как ее в то время называли, “Вокзала минеральных вод”.

Летом 1858 года по совету врачей в течение полутора месяцев здесь лечился Николай Александрович Добролюбов. В шутливом стихотворении, посланном историку и педагогу А. Д. Галахову, он писал:

Лечился Добролюбов от золотухи, но позднее выяснилось, что у него в то время развивался туберкулезный процесс.

1865 г. 23 июня в Старую Руссу на лечение прибыли Великие князья Владимир и Алексей Александровичи. Приукрасился город для высоких гостей, по субботам и воскресеньям радушные старорусцы как могли развлекали их то народными хороводами, то катаньями на лодках. Владимир жил в Путевом дворце, Алексей — в доме купца Суханова у Живого моста.

7 августа, окончив курс лечения, Великие князья отбыли в столицу. Через несколько дней император прислал старорусцам благодарность “за усердие и преданность к детям его”, а сами они в сентябре поручили доставить целой группе горожан золотые кольца с вензелями и бриллиантами.

1866 г. Перед очередным заездом на минеральных водах открылся летний, первый в губернии театр. Автором проекта был известный архитектор Н. Л. Бенуа. Казалось, началось процветание курорта. Но, увы, именно в этом году Новгородская удельная контора, которая непосредственно заведовала здравницей, была упразднена. Курорт передали Министерству внутренних дел и поручили попечению здешнего уездного исправника С. Дмитриева. Заведение пришло в совершенный упадок.

1867 г. 4 мая по требованию горожан Старорусская дума вынесла постановление просить Правительство о передаче минеральных вод в ее ведение и ассигновала на улучшение здравницы 20 тысяч рублей. Но ходатайство не получило поддержки.

Поступило несколько предложений от частных лиц. Наиболее привлекательным оказался проект садовника А. А. Рохеля, который он сделал вместе с сыном — врачом. Рохель просил всего 4 тысячи (!) рублей субсидии, обязуясь давать бесплатно тысячу ванн для присылаемых лиц военного и гражданского ведомств.

1868 г. 2 мая договор с Рохелем был подписан, последний получил в аренду на 25 лет бесплатно Минеральные воды с единовременной субсидией в 25 тысяч рублей и ежегодной — в 4 тысячи, которая вскоре возросла до 12 тысяч. Выделили крупные суммы на благоустройство и дополнительное строительство. Вначале расширение и улучшение лечебного дела шло успешно, появились новые корпуса, число ванн удвоилось. Притоку больных способствовал транспорт: вступление в строй железнодорожных путей Чудово — Новгород в 1871 году и Новгород — Старая Русса в 1878 году. В город регулярно ходил пароход.

1878 г. Число курортников превысило две тысячи против 1342 десять лет назад. Однако возлагавшиеся на арендатора надежды не оправдались. Рохель в первую очередь заботился об услужении “сильным мира сего”. Для “лечащихся” устраивали балы, гулянья, прогулки на пароходе и лодках. Безымянный остров на Полисти стал излюбленным местом бесчисленных пикников и приобрел название “остров любви”. Особенно буйно paзвлекались гвардейцы, которых только за летний сезон 1882 года перебывало здесь больше четырехсот.

И все же подавляющее большинство курортников составляли купцы, интеллигенция, мещане. Они тоже не прочь были послушать духовой оркестр, посмотреть спектакль, пройтись по дорожкам тенистого парка. Но прежде всего — поправка пошатнувшегося здоровья.

Старорусскими водами пользовались жена и дети Достоевского, а если верить донесению исправника, ведущего надзор за писателем, то в 1872 — 73 годах — и сам Федор Михайлович.

В 1879 году здесь лечилась Анна Васильевна Корвин-Круковская, член русской секции I Интернационала, активная участница Парижской Коммуны.

В 1880 — 81 годах здешними водами пользовался выдающийся дирижер и композитор Э. Ф. Направник.

В курортном театре неоднократно выступали с публичными лекциями представители “Русского общества охраны народного здоровья” профессора Петербургского университета Д. И. Менделеев, И. Е. Андреевский, В. И. Ламанский, собирая средства для открываемой по их предложению при минеральных водах колонии золотушных детей.

1882 г. Колония приняла пятьдесят больных, а за тридцать лет своего существования (закрыта в 1912 г.) способствовала исцелению нескольких тысяч. Это было первое подобное учреждение в России.

1883 г. На сезон прибыли новые гости из царского семейства: Великий князь Евгений Максимилианович Романовский, герцог Лейхтенбергский с супругой... Однако само лечение продолжало оставаться поликлиническим, им занимались частнопрактикующие врачи. Количество выздоравливающих даже в дворянском и кадетском корпусах не превышало 64 процентов.

В медицинский департамент стали поступать многочисленные жал больных на запущенное состояние лечебных помещений, на деревянные ванны, почерневшие от въевшейся грязи...

1890 г. Июль. Рохеля отстранили от должности на два года раньше окончания арендного срока за злоупотребления, установленные ревизией. Курорт перешел под управление Сергея Васильевича Тиличеева, доктора медицины, губернского инспектора.

Приняв заведение в весьма плачевном состоянии, новый директор задался целью не только исправить, что еще возможно, но и улучи равняясь на европейские здравницы. Однако это оказалось далеко не легким делом. На поправку и перестройку зданий, возведенных при Рохеле, затратили громадные по тому времени деньги — 192 тысячи рублей. Однако, приехав сюда, министр земледелия и государственных имуществ Ермолаев был настолько поражен неряшливым видом корпусов, что по возвращении в Петербург направил в Старую Руссу художника-декоратора, чтобы как-то задрапировать “безобразную внешность второго в России казенного курорта”.

Вновь были отпущены большие средства. Старые здания подновили или перестроили, украсили резьбой и лепкой. Расширили парк и в нем устроили дренажную систему. Над Муравьевским фонтаном установили металлический каркас. Создали метеорологическую станцию, открыли электрокабинет, химическую лабораторию по изучению минеральных вод, построили оранжерею, молочную ферму, ресторан, павильон для питья минеральной воды.

Количество больных, лечившихся на курорте, дошло до трех тысяч за сезон. Особым авторитетом пользовалась В. А. Кашеварова-Руднева, первая русская женщина-врач, получившая высшее медицинское образование. Не имея возможности заниматься наукой, затравленная реакционной общественностью Петербурга, она в 1889 году по совету С. П. Боткина выехала в Старую Руссу, чтобы “провести осторожный курс лечения ног минеральными водами и грязями”.

Тихая размеренная жизнь успокаивающе действовала на расшатанные нервы. И постепенно пришло решение остаться. Накопленных средств хватало на обустройство, купила деревянный дом на улице Крестецкой. Работа в больнице, консультации в курорте, частный прием — жизнь была заполнена трудом. Кашеварова-Руднева не могла отказать в просьбах о помощи простым людям. Она приходила к больным и в городские квартиры, и в крестьянские избы.

Родильного дома в городе еще не было. На каждого специалиста родовспоможения, включая повивальных бабок, приходились сотни нуждающихся. А она к тому же была единственной женщиной-гинекологом, доктором медицины не только в Старой Руссе, но и во всей России. И она не жалела себя...

9 декабря 1898 года в день тридцатилетия врачебной деятельности Кашеваровой-Рудневой все коллеги поздравили ее со славным юбилеем. К сожалению, она уже не работала: сдало горячее неутомимое сердце.

30 апреля 1899 года Варвара Александровна скончалась на 57 году жизни, и при огромном стечении народа была похоронена на кладбище Спасо-Преображенского монастыря (могила не сохранилась).

1904 г. Июль — август. Проходил курс лечения А. М. Горький. “Ноги у меня не болят и ничего не болит, — писал он шутливо Е. П. Пешковой, — но уж коли попал в Руссу, где лечатся от ревматизма, — почему и мне не полечиться, если я к нему имею склонность?”. В другом письме к К. П. Пятницкому писатель говорит о малярии: “Она еще сидит... во мне, но я с великим успехом просаливаю ее в здешних ваннах”.

Ежедневно Горький общался с больными, съехавшимися сюда в поисках исцеления, и здесь же наблюдал “проказы” беспечно веселящейся “привилегированной” публики, приехавшей тратить деньги. Эти впечатления нашли отражение в книге “Жизнь Клима Самгина”.

Колкую эпиграмму оставил лечившийся с августа 1903 по 1906 год поэт К. М. Фофанов:

Страж порядка стоял при входе в заведение минеральных вод, не пропуская в парк посторонних. Они могли пройти только в воскресенье. А ведь здесь ежедневно в утренние и вечерние часы играл духовой оркестр, как бы аккомпанируя шуму соседнего Муравьевского фонтана.

Театр давал до пяти представлений в неделю. По воскресеньям же устраивались балы мало отличавшиеся от великосветских. Театр играл большую роль в культурной жизни города. Здесь развивался талант великой русской актрисы В. Ф. Комиссаржевской. Летом 1895 года она получила приглашение играть в Александрийском театре Петербурга.

Несколько лет в Старой Руссе выступала одна из лучших провинциальных трупп антрепренера К. И. Незлобина. В 1904 и 1916 годах в ее составе играла М. Ф. Андреева, воспитанница К. С. Станиславского. В июне 1904 года приезжал и сам Константин Сергеевич. Частой гостьей была актриса М. Г. Савина — председатель совета Русского театрального общества.

26 июля на концерте “в пользу вдов и сирот солдатиков, ушедших на войну”, читал свою поэму “Человек” М. Горький.

С. В. Тиличеев пробыл директором семнадцать лет, и, по словам С. Н. Паренаго, вскоре севшего в это далеко не мягкое кресло, оставил “яркие следы своей деятельности. В общем, весь курорт был приведен в порядок и благоустройство”.

1907 г. В Старую Руссу направили доктора медицины Семена Никифоровича Исаева. Знаток курортного дела, которому он посвятил сорок лет своей жизни, Исаев сразу же проявил себя опытным администратором. Минеральные воды стали давать прибыль, в первый же год — 15 тысяч рублей!

Однако Семен Никифорович не мог смириться с существующими порядками и традициями, укоренившимися финансовыми нарушениями. Определенный интерес представляет его докладная записка в министерство. “Дума собирает с приезжих рублевую пошлину на благоустройство, а прилегающие к Минеральным водам улицы не имеют тротуаров и весной и осенью совершенно непроезжие... Водопроводная вода подается из дубовицких колодцев самотеком по ветхим деревянным трубам, проложенным еще в 1843 году. Большинство горожан и частично курорт пользуются болотными водами Полисти и Перерытицы...

Старорусцам негде проводить свободное время и они стремятся в парк курорта, так как единственный сад отдыха продан немецкому концессионеру под фабрику... На Минеральных водах постоянных врачей нет, работают сезонники. При тяжелом финансовом положении немало ванн отпускается бесплатно лицам, имеющим доход свыше тысячи рублей в год. Курортный ресторан вместо того, чтобы платить за аренду еще получает от нас ежегодную субсидию в тысячу рублей...”.

1909 г. Исаев просил отставку и после упорных просьб получил ее. Директором был назначен Сергей Николаевич Паренаго, доктор медицины, бывший Старший врач Кавказских минеральных вод. Ему удалось многое сделать для развития северной здравницы. Появились новые здания, значительно улучшилось медицинское обслуживание больных. Но подавляющее большинство лечащихся по-прежнему жило и кормилось на частных квартирах.

Опытный администратор знал, какое огромное значение для привлечения пациентов имеет популярность врачей. Не случайно подлинную славу снискала здесь Кашеварова-Руднева. Врачи-практики не могли заменить медицинские “светила”. Паренаго выехал в Петербург и уговорил профессора А. М. Левина и доктора медицины Л. М. Кутузова периодически приезжать на курорт и давать консультации.

Пригодился Сергею Николаевичу и опыт работы на юге. Так, на протяжении многих лет грязь в Старой Руссе применялась в ваннах в виде болтушек, что плохо сохраняло ее лечебные свойства и давало большую нагрузку на сердечно-сосудистую систему. Он же ввел местное грязелечение по кавказскому аппликационному методу.

Старорусские воды по-прежнему привлекали ученых. Об их составе и образовании минеральной грязи на II Всероссийском бальнеологическом съезде в 1906 году доложил врач Н. А. Орлов. Через семь лет подробный анализ Питьевого и Царицынского источников сделал ученый химик Н. С. Курнаков. Статьи и очерки о курорте печатались в “Горном журнале” и журнале “Русский врач”.

Количество людей, пользующихся минеральными водами, увеличивалось. Больные приезжали даже из Сибири, Закавказья, Бессарабии, Средней Азии, Финляндии. И это несмотря на удорожание отпускаемых процедур почти в три раза. Одна грязевая ванна стоила 1 рубль 25 коп. На такую сумму можно было купить три килограмма сливочного масла. Цена комнаты за сутки в казенной гостинице была тоже высокой.

И все же к началу XX века Старорусский курорт был значительно дешевле Кавказских минеральных вод, и доступен менее обеспеченным слоям населения, в первую очередь Петербургской и Новгородской губерний. Жители этих губерний меньше тратили на проезд, легче находили дешевый ночлег и стол у частных лиц.

“Демократизации” северной здравницы “способствовали” русско-японская и мировая войны. Но особенно первая революция, на втором году после нее среди трех тысяч курортников вместе с дворянами, купцами, чиновниками лечилось свыше двухсот врачей и учителей, 830 мещан и 204 крестьянина.

1915 г. Наряду с привилегированными сословиями пользовались водами 427 врачей и учителей, 655 мещан, 33 ремесленника, 75 нижних чинов и прислуги. Здравница к тому же служила базой военного госпиталя, в котором впервые целебные грязи и минеральная вода стали применяться для лечения раненых.

Находясь в ведении Горного департамента Министерства торговли и промышленности, курорт уделял серьезное внимание коммерческой деятельности. Старорусскую грязь выписывали в Петербург, Москву, Рыбинск, Кострому, Ковно, Тверь, Ревель, Бежецк, Лугу. Хвойную соль, приготовляемую на бывшем солеваренном заводе, посылали в Одессу, Ригу, Невель, Великие Луки; маточный щелок или раствор высокой концентрации без поваренной соли — в Рязань, Витебск, Либаву, Могилев... Цветы курортной оранжереи отправляли в Новгород. На территории здравницы продавали газированную минеральную воду. Ресторан не только не требовал субсидий, но даже платил 1500 рублей аренды.

1916 г. Нам осталось подвести некоторые итоги и дать краткое описание курорта накануне Октябрьской революции. Курорт широко раскинулся на юго-восточной окраине Старой Руссы, занимая 47 десятин земли. Из них 12 поросло тенистыми высокими деревьями, а 35 — мелким леском-подростком, травой луговой, и застроен лечебными зданиями. Три десятины — поверхность соленых озер: Верхнего, Среднего, Нижнего. От города отделяли улицы: с запада — Ильинская, с севера — Рогачевская.

Вся жизнь здравницы напряженно пульсировала около соляных источников. Особой красотой изумлял приезжих Муравьевский фонтан, бьющий из глубокой скважины на высоту четырех саженей. Каких-то сто пятьдесят лет назад, как упомянуто в начале главы, три подобных фонтана украшали Верхнее озеро. В 16-м оставался на виду лишь “Старый” или “Озерный”, спокойно вытекающий из срезанной в 1831 г. деревянной трубы. Вокруг озера шла крытая галерея для прогулок, на ней — павильон для отдыха и питья минеральной воды.

С восточной стороны стояла еще старая часовенка святых Кирика и Иулитты. В ней под стеклянным колпаком гудел, плескался, вытекая из трубы, “Директорский” источник.

Вода трех источников и направлялась в ванные здания, наполняла озера, из которых добывалась лечебная грязь. Излишек утекал через ручей Войе в Полисть.

Из пяти лечебных зданий два были с ваннами первого класса на 112 кабин. Особенно красиво выглядело Ермоловское, названное в честь министра А. С. Ермолова, проявлявшего заботу о курорте. Два здания второго класса оставались с деревянными ваннами на 40 кабин. И военный павильон из пяти отделений. В двух имелось по большому бассейну для одновременного купания по сто человек. Вода подогревалась паром. В других отделениях размещались те же деревянные ванны — грязевые, соляно-хвойные, суховоздушные, паровые...

Соленый раствор для ванн готовился за 2,5 версты на месте бывшего солеваренного завода из “Царицынского” и “Екатерининского” источников. Их воду поднимали наверх градирни длиною в 45 сажен и заполненной березовыми прутьями. Пропуская через них, сгущали раствор.

Справа, при входе в курорт, стояла казенная гостиница на 65 комнат. Крытыми галереями она соединялась с концертным залом, рестораном, театром. Тут же среди парка были: фотография, парикмахерская, кондитерская, всевозможные киоски для продажи книг, съестных припасов, фруктов и т. д. Все постройки, даже самые небольшие, украшены художественной резьбой. Рядом пестрели цветники. Видно, что немало забот проявлялось об удовлетворении эстетических потребностей наряду с излечением недугов.

Здесь же среди тенистых деревьев были разбросаны площадки для всевозможных игр и развлечений: крокета, тенниса, гигантских шагов и гимнастических упражнений. При ресторане была открыта бильярдная.

Так что, не удаляясь с территории курорта, больные находили немало развлечений. Не закрыты для них были город и окрестности. Ближайшие места прогулок: Сомрова роща за железнодорожным вокзалом в трех верстах от курорта. За городом — Косинский женский монастырь с березовой рощей на берегу Снежи, куда можно было проплыть на лодках. По воде же можно было добраться до мызы Кречево на Полисти и остаткам Никольского монастыря. По старой Осташковской дороге (на Залучье) в семи верстах от города стоял Спасительский погост, где в небольшом храме был образ Нерукотворенного Спаса.

Любители древности могли посетить с экскурсией и Новгород.

1917 г. Октябрь. Старорусский Совет временно передал курорт городскому самоуправлению, которое и кредитовало его.

1918 г. Март. Когда установилась надлежащая связь с центром, курорт перешел в ведение Горного отдела ВСНХ. Непосредственное руководство осуществлялось распределительным совещанием из представителей Старорусского совдепа, профсоюзов и местного СНХ. Курортный исполком возглавлял С. Н. Паренаго.

29 июля на имя Председателя Совнаркома поступила просьба только что созданного Народного комиссариата здравоохранения “перевести курорт Старая Русса в их ведение”. На письме Петровского, хранившемся в архиве Ленгорисполкома, имеется резолюция секретаря Н. П. Горбунова о согласии Ленина и предложении “внести проект постановления в Малый Совет”.

1919 г. 9 — 12 марта северную здравницу посетил Н. А. Семашко. Его интересовало все, но главное — лечение раненых красноармейцев в располагавшемся здесь госпитале. Однако не успел уехать нарком здравоохранения, как директору курорта показали предписание Троцкого о немедленном освобождении помещений для размещения штаба Западного фронта, который с 24 февраля находился в вагонах на вокзале железной дороги.

20 марта в пожарном порядке несколько сот раненых и больных воинов Красной Армии были переселены в другие помещения. На глазах возмущенных горожан больные уныло передвигались на костылях или с помощью медсестер и санитаров. Часть несли на носилках. Никакие призывы к милосердию не достигали цели. Более того, некоторых членов местного Совета, особенно возмущавшихся, “попросили” освободить квартиры для работников штаба.

30 марта Старорусский исполком послал ходатайство в РВС и СНК, обещая компактно поселить штаб Западного фронта в нескольких местах города — на выбор. Ответа не дождались.

25 апреля послали новые прошения, подчеркивая острую необходимость в продолжении лечения переселенных раненых и больных и поступлении новых, нуждающихся в том же. Писали о срочной подготовке к летнему лечебному сезону, когда они впервые решили перейти от поликлинического обслуживания больных к САНАТОРНОМУ, включая не только лечение, но жилье, быт, питание и т. д.

Но это был глас вопиющего в пустыне, инициатива натыкалась на предписание Л. Д. Троцкого.

23 — 24 июля. Наконец-то штаб Западного фронта освободил помещения в связи с отъездом в другой город. Но время было упущено.

Сентябрь. Согласно отчету, несмотря на некоторую задержку сезона, прошли лечение 1930 человек, из них половина местных жителей и всего 120 бойцов и командиров Красной Армии, в том числе Я. Ф. Фабрициус и Н. С. Григорьев, в прошлом комиссары 2-й Новгородской дивизии, что формировалась в Старой Руссе.

1921 г. Летом лечился замечательный русский художник Б. М. Кустодиев. Во время экскурсий по городу Борису Михайловичу удалось написать немало этюдов, которые стали основой многих будущих картин.

Окончилась гражданская война. Трудности на дорогах, дороговизна и отсутствие квартир, не налаженная работа отборочных медицинских комиссий продолжали отражаться на функционировании здравницы, перешедшей от старой поликлинической системы обслуживания без обеспечения быта пациентов, к новой — санаторной. По-видимому, председатель Новгубисполкома В. Р. Пакун об этом рассказал Ленину, когда был вызван с докладом о состоянии и мерах по восстановлению местной промышленности.

24 сентября губернская газета “Звезда” писала, что Владимир Ильич во время приема “предложил составить подробный доклад о состоянии Старорусского курорта и прислать ему для ознакомления”. Вскоре в ведение здравницы передали помещения соседних военных госпиталей, развернутых еще в мировую войну.

1925 г. Лечебный сезон длился 11 месяцев. Так впервые в России перешли на круглогодовое функционирование. Раньше чем где-либо стали применять зимнее грязелечение. Целебными источниками заинтересовались академики-микробиологи В. Л. Омелянский и Б. Л. Исаченко, видный бальнеолог С. А. Щукарев.

1928 г. Летом в связи со столетним юбилеем здравницы ее вновь посетил Н. А. Семашко и, говоря о популярности Старорусского курорта, нарком отмечал: “Первая причина — целебные силы, которые действительно велики и создали славу, ибо не одна сотня тысяч больных получила лечение, а часто и излечение. Во-вторых, расположенный между Петербургом и Москвой, курорт постоянно привлекал к себе больных и будет привлекать. Наконец, в-третьих, он был доступен менее обеспеченным слоям населения...”.

1929 г. Уже числилось 560 стационарных коек. В начале 30-х их количество возросло до 850. Директором тогда был Аркадий Павлович Шаранин, главным врачом Василий Константинович Виноградов. Немало потрудился на посту директора курорта с 1937 года и Иван Степанович Лохов.

1940 г. На курорте имелось семь спальных корпусов. Санаторное лечение прошли 11 тысяч, амбулаторное — 8800 человек. Перед началом войны количество стационарных мест составляло 1100. К услугам больных было две водогрязелечебницы с хорошим оборудованием, вспомогательными лечебно-диагностическими кабинетами и лабораториями, отличное бальнео-гидроминеральное хозяйство. Здравница располагалась в прекрасном благоустроенном парке с вековыми деревьями.

1941 г. 23 июня на второй день войны на базе курорта развернули эвакогоспиталь 20-17. Начальником его назначили В. К. Виноградова. Комиссаром стал И. С. Лохов, сдав дела заведующей курортным бюро Марии Исаевне Ицкевич. В тяжелых условиях приближающегося фронта она занималась эвакуацией санаторных больных в глубокий тыл.

5 июля на город посыпались фашистские бомбы. В полупустом здании центрального корпуса секретарь Ленинградского обкома партии М. Н. Никитин принимал партизанских командиров, формируя первые бригады народных мстителей.

31 июля — 21 августа, ожесточенные бои за город...

Оккупанты превратили здравницу в пустыню: сожгли санатории, взорвали бюветы минеральных источников, вырубили парк, разрушили плотины и береговые крепления, водоводы, дамбы и водонепроницаемые заграждения. Обнаженные грязи окислились, высохли или были размыты атмосферными осадками и вынесены из водоемов в ручей Войе.

1944 г. 18 февраля Старая Русса была освобождена от немецких оккупантов. Возвратился из эвакуации директор курорта И. С. Лохов. На территории здравницы широко развернулись восстановительные работы.

1946 г. 25 декабря санаторий принял первых больных, развернув 50 коек, 5 ванн и 5 кушеток для грязевых аппликаций.

1947 г. Функционировало 100 коек, 10 ванн, 10 грязевых кушеток, столовая на сто мест, клуб.

1952 г. Закончилось капитальное восстановление главного корпуса, количество мест достигло 325. До ста больных ежемесячно лечилось амбулаторно. С приходом к руководству Л. Г. Дробышевского особое внимание было обращено на реконструкцию и расширение бальнеогрязевого хозяйства.

1958 г. Вступила в строй новая грязелечебница с пропускной способностью свыше семисот человек в день. Здание с колоннами удачно вписалось в окружающую территорию. Обширный мраморный вестибюль и светлые широкие коридоры вели в лечебные залы. На втором этаже расположились лечебно-диагностические кабинеты и лаборатории, оснащенные новейшей медицинской аппаратурой. В этом же году были заложены фундаменты двух спальных корпусов на сто коек каждый.

1962 г. Руководителем-администратором стала Нина Павловна Науменко, заслуженный врач РСФСР. А между тем слава северной здравницы продолжала расти. Встал вопрос о ее реконструкции на основе последних достижений курортологии. И вот поднялись три новых многоэтажных спальных корпуса — настоящие дворцы отдыха, красивые и благоустроенные, со своими столовыми и клубами.

Открылась питьевая галерея — здание, отображающее стиль эпохи. Сплошные стеклянные двойные окна делают ее легкой и прозрачной, скрытое отопление и вентиляция позволяют эксплуатировать круглый год. Невдалеке — водолечебница на 50 ванн. Вступило в строй новое административное здание, где разместились курортное бюро, парикмахерская, почта, библиотека. Строились жилые дома для коллектива.

Постоянно разрабатывались и внедрялись новые лечебно-диагностические методики, обновлялась материально-техническая база. Уже тогда была начата, ведущаяся и по сей день под руководством ученых Петербурга, научно-практическая работа по исследованию проблем психотерапии, гастроэнтерологии, артрологии. Складывался коллектив единомышленников, патриотов санатория, высококвалифицированных специалистов — врачей, медсестер, младшего обслуживающего персонала, работников вспомогательных служб.

1966 г. Старорусский курорт занял первое место в соревновании курортов Северо-Запада.

Июнь. На территории здравницы начались археологические раскопки. Они ведутся до сих пор близ жилых домов санатория. Администрация курорта с полным пониманием отнеслась к просьбе краеведов и ученых, не ожидая постановления Правительства об охране культурного слоя в древних городах (1971 г.). И именно здесь была найдена первая берестяная грамота в Старой Руссе!

1969 г. Санаторий награжден Почетной грамотой Президиума Верховного Совета РСФСР.

1973 г. В специально отведенном помещении административного здания было положено начало музею истории курорта. Немало сил и энергии уделила ему Наталья Алексеевна Кимаск. Она же являлась его гидом-смотрителем.

Экспозиция открывается легендарными образами Руса, Полисти и Порусьи, написанными в стиле “Палеха” художником В. А. Федоровым. Из представленных обзору фотографий, литературных источников, подлинных вещей и документов посетитель составит довольно четкое описание развития курорта.

1978 г. В честь 150-летнего юбилея за успехи в лечении больных и вклад в развитие здравоохранения санаторий награжден орденом “Знак Почета”. К этому времени он по числу коек превзошел довоенный уровень, здесь одновременно отдыхали 1150 больных в прекрасных благоустроенных корпусах. А строительство продолжалось.

Особое внимание уделялось благоустройству территории. Одновременно с мелиоративными работами велось дальнейшее озеленение парка, обрамляемого декоративным кустарником и красивой оградой. Вдоль аллей и тротуаров протягивались цветочные ковры и рабатки. Как в довоенные годы взметнулась ввысь мощная струя реконструированного Муравьевского фонтана.

Более двадцати лет руководила здравницей Н. П. Науменко. И уходя передала новому главному врачу В. Б. Петухову хороший спаянный коллектив, способный продолжать славные традиции. Еще не все построено, что было задумано и спланировано. Но и сейчас санаторий “Старая Русса” — крупная, многопрофильная здравница. Одновременно здесь проходят лечение 1250 больных по путевкам и 150 — по курсовкам с заболеваниями опорно-двигательного аппарата, нервной системы, желудочно-кишечного тракта и гинекологическими.

Из традиций в Старой Руссе и курорте возвращаются не только довоенные, но и дореволюционные, и времен нэпа.

1991 г. 25 мая отметили праздник славянской письменности, прошла учредительная конференция общесоюзного общества Ф. М. Достоевского, приуроченная к 170-летию со дня рождения и 110-й годовщине со дня смерти писателя.

26 мая состоялось традиционное, не отмечаемое семьдесят лет, торжественное открытие очередного сезона в курорте. От Георгиевской церкви народное шествие во главе со священнослужителями и архимандритом Агафангелом прошли в парк курорта, где впервые за долгие годы была прочитана проповедь. Главврачу Петухову о. Владимир передал в дар санаторию икону “Животворный источник”. Праздник прошел при огромном стечении горожан, ибо совпал с днем празднования Святой Троицы.

Прошло пятьдесят лет с тех пор как отгремели последние залпы на берегах Полисти. Из руин и пепла поднялась Старая Русса и вместе с нею на месте огромного пепелища — северная здравница. Весь уклад санатория, жизнь, порядок, обстановка свидетельствуют о высокой культуре учреждения, заботливости и внимании персонала к нуждам больных и отдыхающих... И она по праву считается одной из лучших в стране!

[Главная страница] [Содержание - статьи и очерки] [Новости]

Copyright © 2000-2001 проф. М.В.Горбаневский,
Дизайн: SuperA&S Design

СТАТЬИ И ОЧЕРКИ

МОЛИТВЫ ЗА СВЯТУЮ РУСЬ

СТАРОРУССКИЙ КРАЙ

БЛОКНОТ ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА

ФОТООБЪЕКТИВ

О НАЗВАНИИ АЛЬМАНАХА

ПОИСК

КОНФЕРЕНЦИИ